ПЛОХИЕ ПРИВЫЧКИ
Макс, навалившись плечом на массивную заднюю дверь пятисотого "Мерса", выбрался из солидного, пахнущего новой дорогой кожей салона, на прохладный воздух.
Подал руку своей спутнице – бывшей жене.
Довольно молодо выглядящая для своего возраста, женщина, – чуть кивнув своей аккуратно убранной головкой, – изящным движением покинула просторный салон представительской иномарки.
Макс искоса бросил на нее оценивающий взгляд. Наташа по привычке, пришедшей к ней за долгие годы совместной жизни, ответила Максу едва заметным взмахом ресниц.
Свояк, придерживая за талию жонкину сестру, немного раскачивался от где-то принятого крепкого спиртного, и судя по всему уже начинал веселиться.
- Добро пожаловать, проходите, Вячеслав Анатольевич, – поприветствовал его на входе консьерж.
Через пару минут компанию удобно рассадили в курящем зале итальянского ресторана.
Мужики сделали заказ, чуть не забыв спросить о предпочтениях своих скромно помалкивающих спутниц.
Официанты принесли закуски, спиртное и, – как-то по-петушиному, – манерно оформили первую подачу блюд. Скосив на них взгляд и поморщившись, Макс набросал себе в тарелку чего-то из жранины, налегая на нарезку.
Впереди предстоял долгий и весьма непростой вечер. Один из тех, которому бы Макс лучше предпочел привычную одинокую зимнюю пьянку, или наконец, времяпровождение с какой-нибудь молодой, глупой и оттого еще нежной и ласковой телкой.
* * *
На правах младшего по должности и по возрасту, Макс разлил по бокалам и стопкам спиртное. Оживляющая жидкость растеклась по присутствующим, отведя на задний план текущие проблемы, а также на какое-то время упростив взаимоотношения людей, собравшихся за одном столом ресторана.
Минут через сорок непринужденной совместной болтовни, Макс откинулся на просторном диване и по-стариночке махнул свояку башкой, – пошли, братан, побазарим.
- Ты куришь, не? Я че-то забыл, – хохотнул свояк, обнимая Макса.
- Да я бухаю, Слава. Ты забыл об этом. Нахер мне твое курево, куряка ты старый, епт! – Макс радостно потрепал по плечу старого друга, с которым не виделся уже пару лет.
- …Извините, господа, но у нас, видите ли…
- Господа все в Париже! – заорал Макс, замахнув из горла бутылки и шатко опираясь на кованую спинку скамейки, по счастью хорошо вкопанную в землю. – Я тут, бля, на своей земле живу, в своей стране, еба! Ты мне еще будешь тут место указывать…Че тебе еще надо, хуле ты докопался?
- Господа, видите ли, наше заведение находится в квартале жилой застро…
- Короче, ну?! – вскипел Макс.
- Ладно, ладно, Максим, пошли обратно. Там бабье уже поди по нам соскучилось. – Свояк утаскивал Макса обратно в ресторан. – Давай, пошли, ну его нахер. Покурили да и будет, – свояк швырнул на брусчатку окурок. – Пошли, накатим-ка.
- Слава, а как там у вас в Москве с куряками поступают? – не унимался Макс.
- Да я хер знаю, Максим, – затянулся сигаретой свояк, выпустив густое облако сизого дыма, от которого спутницы отвернули свои прелестные головки.
- Да и хер с ними, нафиг. – Макс замахнул полстакана, привлек к себе жонку, поцеловал ее в нахмурившийся лобик, и откинулся на спинку дивана, водя вокруг расфокусированным взглядом.
- Дак для кого это все, Слава? Вот ты умный мужик, ты мне скажи. Нахера все это?
- Что "это", Макс? Че тебе надо, епт?
- Не, братан! Ты там в Госдуме тусуешься, не я. Ты в Госстрой на совещания ходишь. Ты с министрами там…
- Да нет уже Госстроя, Макс.
- Да мне похер! Ты меня понял, о чем я. Дак вот, расскажи мне, Слава – кто там у вас в Москве всю эту комарилью замутил, с правами курильщиков?
- С правами некурящих, – прищурившись и закинув одну аппетитную ногу на другую, – поправила жонкина сестра, затянувшись длинной коричневой сигариллой.
- А ты помалкивай-ка, давай! – Осадил ее Слава. – Пока тебя закон не коснулся. В моем лице.
* * *
Вечер подходил к концу в веселой и беззаботной болтовне.
Редкие посетители итальянского ресторана в будний день уже давно разошлись по домам, и скоре всего, уже спали.
Мужики, немного порамсив в шутку, закрыли счет.
Их заметно уставшие женщины, припали на диванные подушки, в ожидании машины.
- Макс, – подал голос свояк. – Ты сам-то не понимаешь разве, к чему все идет?
- Кто на ком стоит? Выражайтесь, пожалуйста, яснее! – пошутил Макс заплетающимся языком и хлебнул из прихваченной с собой из ресторана бутылки.
- Я про запреты на табак и алкоголь тебе рассказываю. Тебя ведь это все волнует, как я понял.
- Жги, братиша! – Максим повернулся на бок, легонько турнув жонку к противоположной двери машины, и развалился у нее на коленях.
- Сколько, как ты думаешь, по стране курящих людей?
- Да, я, Слава, в душе не ебу.
- Ага. А бухариков, знаешь, сколько?
- Бухариков? Ты да я, да мы с тобой, – хохотнул Макс, куснув жену через платье за левую грудь.
- Дак вот смотри, Максим. Вся эта движуха по запретам алкоголя и табака – есть на самом деле не что иное, как передел деляны.
- В смысле?! – Макс приподнялся и вытащил жонкину руку из своих штанов.
- Какой процент у вас по области курящих?
- По краю.
- Ну, по краю?
- Слава, я слышал крайний раз по СМИ – где-то 68. Или 48. Я не помню счас уже…
- Половина есть?
- Да всяко, епта! Это курящих только. А бухают, Слава, семь из десяти – как пить дать.
- На запретах и ограничениях, – затянулся сигаретой свояк, – сейчас теряют все. Все, кто до этого времени был при делах. На алкоголе и табаке. Бюджет теряет дохера. И теряют, Макс, такие деньги, что и в страшном сне не приснится…
- А они-то че? Они же, бля, проплачивают! Их же сами парламентарии в первую очередь должны крышевать!
- Времена изменились, Макс. Тем более, что евросоюз со своими идеями поддавливает. Наши не могут сопротивляться. Более того, не хотят. Уже не интересно. Им предложили более интересную тему. Для быдла насвай и прочую химическую жевачку. А для состоятельных – синтетику. Больше ассортимент, большая доступность.
- Да ну, ты гонишь, братан! Сиги как курили, так и будут. Полтинник пачка – и не надо заморачиваться…
- Тут идея в чем – сделать процесс курения как можно более неудобным в социуме. А приобретение сигарет – как можно более трудным. Само курение будет постоянно осуждаться, и в конце концов станет немодным и неприемлемым. А людям надо чего-то употреблять, сам понимаешь. Не алкоголь, не сигареты, – так что?
- Что, Слава? Мы вот как бухали, так и будем бухать, епта.
- Да не про нас речь. Не мы делаем рынок. Пойми одну вещь – людей перетаскивают с одних плохих привычек на другие. Что это будет? На авиалиниях в южные регионы стюардессы, наряду с правилами пристегивания ремней, предупреждают о недопустимости плевания насвая в сортирах. Ты не знал об этом?
- Нихера себе!…
- Да, и это еще не все. Знаешь, сколько сейчас таблеток не попадает в реестр наркотических? А каков их оборот по стране, представляешь?
- Ну, это вам там в Москве вашей виднее… – Макс чуть-чуть протрезвел, и немножко охуевал от услышанного.
- Макс, под лозунгами о здоровье нации идет просто передел поляны, с которой будут косить на вредных привычках людей, простых людей. Сегодня это пиво, водка и сигареты, а завтра это будут таблетки и еще черт знает что. Там такое разрабатывается, такие там деньги вложены…
* * *
Большая черная машина плавно подъехала к парадному входу гостиницы.
Свояк с трудом вылез наружу. Затянувшись в последний раз, послал окурок на газон, вытащил свою спутницу из мягкого кожаного салона, немного встряхнув женщину, взвалил себе на плечо.
Махнул Максу рукой и, пошатываясь, исчез в недрах ярко освещенного гостиничного холла.
Максим отхлебнул из почти пустой бутылки, плеснул остатки на руки, протер ладонями лицо и шею, упал на сиденье и захлопнул за собой массивную дверь.
- Поехали, – выдохнул Макс.
Изящная женушка, свернувшись калачиком, мирно спала, раскидав по сиденью темные локоны.
Макс положил ее себе на колени, погладил хрупкие плечи. Как в мягкую кошачью шерсть, запустил пятерню в густые черные волосы.
- Нихуя себе, суки, замутили тему с плохими привычками… – пробормотал Макс, проваливаясь в сон.
Тачки. Деньги. Виски. Куклы. Пистолеты.
(с) Dr. Bradis